— Я имею в виду не это! — раздраженно бросила Зебоим. — Я говорю о Чемоше.

Теперь Рис понял, зачем она сюда пришла, но не нашел что ответить.

— Чемош держит твоего брата в рабстве, — продолжала Богиня. — Верховная Жрица Бога Смерти, женщина по имени Мина, наложила на него могущественное заклятие.

— Какое заклятие? — спросил Рис.

— Я… — Зебоим на мгновение умолкла, словно она не знает, как продолжить, затем нашлась: — Я не знаю. Что бы Чемош ни предпринял, он тщательно скрывает это от остальных Богов. Ты смог бы все выяснить, монах, ведь ты — смертный.

— Но как я раскрою секреты Чемоша, если даже Богам это не под силу? — удивился Рис и непроизвольно коснулся головы — боль постепенно возвращалась, разливаясь по телу.

— Потому что ты клещ, блоха, комар. Один из миллионов. Ты можешь смешаться с толпой, проникнуть куда угодно, отправиться в любое место, задавать вопросы — Бог никогда тебя не заметит.

— Кажется, это тебе нужна моя помощь, госпожа, — устало сказал монах. — А не наоборот. Атта, идем. — Он свернул в сторону, продолжая свой путь.

Но Богиня возникла прямо перед ним:

— Если тебе так необходимо знать, монах, я потеряла ее. И хочу, чтобы ты помог мне ее найти.

Рис недоуменно посмотрел на Зебоим — голова болела так сильно, что он едва мог думать.

— Ее? Кого — ее?

— Мину, конечно, — ответила Богиня раздраженно. — Жрицу, которая поработила твоего несчастного брата. Я говорила тебе о ней. Послушай меня. Если найдешь ее — найдешь и ответы.

— Спасибо, что объяснила, госпожа, — промолвил Рис. — А сейчас я должен похоронить мертвых.

Зебоим откинула со лба волосы и бросила на монаха взгляд из-под полуопущенных ресниц. Улыбка тронула ее губы.

— Ты даже не знаешь, кто такая Мина, монах, не так ли?

Рис, не отвечая, пошел дальше.

— Что ты знаешь о бессмертных?! — безжалостно проговорила вдогонку Богиня. — Что ты знаешь о Чемоше?! Он силен, могуществен и опасен. А у тебя больше нет Бога, чтобы направлять тебя и защищать. Ты совсем один. Служи мне! Я могу быть очень щедрой…

Рис заколебался. Атта, съежившись от страха, жалась к его ногам.

— Чего ты хочешь, госпожа?

— Твою верность, твою любовь и служение, — ответила Зебоим мягко. — И избавься от собаки! — добавила она куда жестче. — Терпеть не могу собак!

Перед Рисом внезапно возникло видение Маджере, который смотрел на него с тоской, но в то же время с пониманием. Бог ничего не сказал своему адепту. Дорога была свободна. Выбор был за Рисом.

Он коснулся головы Атты:

— Собаку я оставлю.

Серые глаза Богини вспыхнули огнем.

— Кто ты такой, чтобы перечить мне, презренный!

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, госпожа, — спокойно откликнулся Рис. — Это ты пришла ко мне. Я буду служить тебе, — добавил он, заметив, как Морская Королева раздувается от гнева, словно черные облака в летнюю бурю, — до тех пор, пока твои интересы пересекаются с моими.

— Уверяю тебя, так оно и есть, — сказала Зебоим, взяла его лицо в ладони и поцеловала — долго и страстно.

Рис не стал уклоняться, но его губы горели, словно соленая вода попала в свежую рану. Он не ответил на поцелуй.

Богиня оттолкнула его.

— Если хочешь, оставь свою собачонку, — проговорила она сердито. — А теперь первое, что ты должен сделать, — это найти Мину. Я хочу… Куда ты идешь, монах? Дорога ведет туда.

Рис упорно продолжал:

— Я говорил тебе, что должен похоронить мертвых.

— Нет! — вспыхнула Зебоим. — На эти глупости нет времени! Ты должен отправиться на поиски сейчас же!

Ветвистая молния соединила небо и землю, ослепив Риса и ударив так близко от него, что кровь закипела в жилах, а волосы встали дыбом. Затем раздался оглушающий удар грома. Твердь под ногами задрожала, и монах упал на колени, прикрывая лицо от летящих земли и щебня. Атта взвизгнула и заскулила.

Зебоим указала на огромный кратер:

— Вот могила, монах. Хорони своих мертвецов.

Она отвернулась и исчезла с порывом ветра и хлестнувшим дождем.

— Что я наделал, Атта? — простонал Рис, вставая с земли.

Судя по испуганному взгляду, собака спрашивала то же самое.

Рис трудился всю ночь, придавая телам погибших братьев умиротворенный вид. Одного за другим он перенес их из трапезной к сотворенной Богиней могиле и уложил на мягкую влажную последнюю постель. Когда с этим было покончено, монах взял лопату и принялся забрасывать тела землей. От поцелуя Зебоим боль в голове уменьшилась — это было необычное благословение, которое он заметил только после того, как Морская Королева ушла.

Однако Рис чувствовал, что измотан и телом и душой. Ни одно благословение не могло его спасти. На мгновение монаху показалось, что его тело лежит вместе с другими, и ему стало еще хуже от осознания, что это недалеко от истины: комья земли засыпали его самого, хоронили его прошлое.

К тому времени, когда Рис бросил последнюю пригоршню земли на братскую могилу, стало светать. Он не вознес молитв — от Маджере монах отвернулся, а Зебоим его молитвы сейчас интересовали в последнюю очередь.

Закончив, Рис понял, что должен хоть немного поспать.

Он подозвал Атту, добрался до своей кельи, упал на соломенный тюфяк и заснул.

Разбудил монаха звон. Сначала он подумал, что это бьет колокол, но потом понял — звенит оглушающая тишина.

Глава 7

Теперь, похоронив мертвых, Рис должен был подумать о живых. Монах не мог отправиться в путь, оставив животных погибать от голода или когтей хищников, — прежде надо было позаботиться о них. С Аттой и другими собаками он отогнал овец и другой скот в ближайшую деревушку, находившуюся в тридцати милях от монастыря. На протяжении всего пути лил дождь, и дорога превратилась в жидкое месиво — Зебоим не понравилась медлительность нового последователя.

В последний раз Рис шел по этой дороге пятнадцать лет назад, когда направлялся в монастырь, и с тех пор ни разу не был в этих местах. Он смотрел на мир, в который теперь возвращался, и находил его сырым, серым, мрачным и не особенно сильно изменившимся. Деревья стали выше, живые изгороди гуще, дорога шире, и это означало, что деревня процветает. Монаху повстречались несколько местных жителей, но они казались погруженными в свои заботы и не отвечали на его приветствия; некоторые даже обругали его за то, что его стадо мешает им пройти. Рис вспомнил, почему покинул мир, и теперь сожалел, что приходите возвращаться обратно. Сожалел — но был полон решимости.

Жители деревни с благодарностью приняли дар монаха, но встревожились, когда Рис рассказал имчто поступает так, поскольку остальные монахи умерли от болезни и выжил только он. Ему удалось убедить людей, что опасности заразиться нет. Искренность слов, хорошо откормленные коровы и овцы с лоснящейся шерстью убедили селян, и они с радостью приняли нежданное богатство.

Монах ненадолго задержался на окраине деревни, чтобы посмотреть, как люди выгоняют его овец на луга. Он отдал также и свору собак. Братья и сестры Атты бежали вслед за стадом, не давая ему разбредаться.

Сама Атта сидела рядом с Рисом и печально смотрела, как удаляются и покидают ее те, с кем она родилась и выросла. Она вопросительно посмотрела на хозяина, ожидая, когда тот прикажет ей бежать вместе с ними, но тот потрепал ее за ушами, словно прося: «Останься».

Рис не собирался бросать верную собаку даже по приказу своенравной Богини. Атта защитила его тогда, когда он сам не мог этого сделать, рисковала своей жизнью, чтобы спасти его. Между ними существовала невидимая нить, которую монах никогда не решился бы порвать. К тому же ему был необходим друг, которому можно было бы доверять. О том, чтобы довериться Зебоим, не могло быть и речи.

Рис вернулся в монастырь. Он вычистил пол трапезной от ужасных следов убийства, затем вымыл кухню. Монах не был уверен, что от яда ничего не осталось, и решил не рисковать. Разбив всю глиняную посуду, он перетащил котлы и чайники к ручью, наполнил их камнями и утопил в самом глубоком месте.